У детей бывают привычки или предпочтения, которыми взрослые очень довольны; и даже рассчитывают, обыкновенно, что привычки эти останутся и на потом. Бывает такое, что детям нравится мыть посуду, стирать носочки, поливать цветы… заниматься с радостью и воодушевлением тем, что обычно радости и воодушевления как раз не вызывает. Конечно, когда ребёнок вырастает, он теряет эти полезные привычки.
И вовсе не секрет, что не любовь к чистоте вызывает желание мыть посуду снова и снова.
Это всегда – исследовательский интерес. Взрослые не помнят в большинстве случаев, что их самих толкало к такому времяпрепровождению, и наивно радуются, какой хороший помощник у них растёт.
Я любила мыть посуду. Я могла это делать долго, очень долго, самозабвенно натирая последнюю чашку или тарелку губкой, щедро посыпанной «Пемолюксом».
Ха. Что бы подумали мои родные, знай они, что на самом деле я всё ждала, когда сотрётся рисунок – золотая каёмочка на тарелочках, маленькие цыплятки на кружке…
И не то, чтобы мне хотелось цыпляток эти сничтожить, напротив, я эту кружку любила. Мне хотелось знать истинную силу союза упорства и «Пемолюкса».

@темы: я

---

Таро Лабиринта и Игры

Я дописала это, чем весьма горжусь. Поэтому даже новость продублирую из тематического журнала.
Здесь изложена основа моего представления о системе Таро, а также описаны карты моего Таро Лабиринта и Игры (которое имеет прямое отношение к концепции Временной Петли (ВП). Само представление неизбежно является следствием из общей мифологии, что я себе создала, и её неотъемлемой частью.

Для удобства чтения (в основном, моего) описание Таро Лабиринта и Игры продублированы отдельно на этой странице.

@темы: текущее, я, новости

---

"В центре Москвы обрушилось здание по адресу: Садовническая набережная, д.78. Как сообщили в пресс-службе Главного управления МЧС России по Москве, площадь обрушения составляет 50 кв. м. Рухнуло 4-этажное здание старой постройки, которое находилось на реконструкции.

Сигнал об обрушении поступил в 16:40 мск. К настоящему времени из-под завалов спасены 3 человека, ведутся поиски еще двоих. Всего под обрушившимися конструкциями находились 5 человек.

Причиной обрушения здания стали незаконные работы по расширению подвала. Как сообщил журналистам заместитель перфекта Центрального административного округа Москвы Сергей Федоров, владелец здания ООО "Ильинские ворота" проводил данные работы, не имея разрешительных документов. В настоящее время представитель собственника находится на месте происшествия, с ним работают следователи".

Есть штука, над которой я ломаю голову в свободное время: почему 80% людей, занимающихся в нашей стране инвестициями в недвижимость, - жадные идиоты? Нет, ладно бы просто жадные, да и идиотов ещё как-нибудь мы бы пережили, но в совокупности эти качества и приводят к "сейчас здесь офис" и "рабочие подкопали стены, те на них упали ".
Я даже не то чтобы хочу найти ответ и, наверное, и не что чтобы хочу понять этих людей (не дай мне боги ), я хочу узнать, как это изменить.

@темы: они все умрут

---

Волшебный день: сегодня позвонили аж дважды с предложением подключиться к инету. Рекорд. Причём один из звонков был из нашего друга-монополиста Северо-Западного Телекома. Безусловно, в этой конкурентной борьбе у них преимущество, как минимум информационное.
Размышляю, не начать ли отвечать, что в этом доме не пользуются интернетом.

А у ЛЭК теперь в рекламах большая красная надпись: "Все стройки работают!". Ихихихихи Интересно, сильно ли пугает монстров-строителей судьба "Строймонтажа"?

---

Enigma - [The Cross Of Changes #07] Age Of Loneliness (Carly's Song)

http://twitter.com/tamiasss
Ну, ага. В качестве хранилища полезного и бесполезного, что под руку попадётся.

---

Enigma - [MCMXC a.D. #15] The Rivers Of Belief

Да, сложными путями я наткнулась на блог Сабы и пришла от него в восторг. Не знаю, в чём конкретно дело, в совокупности мелочей, видимо, - как уж это водится. Мне просто нравится смотреть.

Вот с этого рецепта я "зацепилась".

@темы: video

---

Enigma - [MCMXC a.D. #01] The Voice Of Enigma

За семью морями, за десятью горным хребтами, на другом конце света, на краю времени, жила-была девочка, которая умела превращаться белое в чёрное, лето в зиму и звуки в тишину. Когда она родилась и закричала и заплакала, услышав её голос, птицы в саду, насекомые и мелкие звери забыли про инстинкты и собрались под окнами дома. У завалинки сгрудились мыши, ежи и кроты, птицы расселись на ставнях и наличниках, а жуки, бабочки и даже муравьи покрыли мягким плотным ковром стены вокруг окна. Все они будто прислушивались к чему-то, а через некоторое время снова разбрелись по своим делам, и никто из людей ничего не заметил.
Главный инквизитор округа был слишком далеко, чтобы увидеть произошедшее глазами, но чутьё его в тот день взбунтовалось, кровь стучала у него в висках, а перед глазами плыли радужные круги, и страх заставлял сердце биться неровно, то редко, то слишком часто. Аритмия прошла через какое-то время – как раз, когда животные стали отходить от дома, и головная боль тоже утихла, но осталось тяжёлое чувство непоправимого.
Глубоко в сердце поселилось это чувство, и много лет напоминало о себе по ночам и тёмным вечерам болезненными уколами и слабостью. И так было, пока девочке не исполнилось пятнадцать лет и пока она вместе с родителями не приехала в округ для регистрации совершеннолетия. Именно тогда инквизитор увидел её впервые. Но ничего не понял: перед ним была обычная деревенская девчонка, достигшая возраста, когда государство уже считает нужным брать с граждан налоги и разрешать им вступать в брак. Каждый день, не считая десятого, выходного, он подписывал документы уж как минимум одной такой девчонке – округ-то большой. Даже застарелое предчувствие и то смолчало в ту минуту, не признало ту, что вызвала его к жизни.
А девочка забрала документы, поблагодарила, поклонилась, а в дверях обернулась – и инквизитор поднял голову и встретился с ней глазами. И увидел нечто такое, отчего его предчувствие, наконец-то, проснулось и как игла вонзилось в сердце полностью. Он был первым и последним, кто узнал, что ведьмы существуют отныне, кто увидел первую ведьму, появившуюся на свет.
Но в том, что сразу после этого инквизитор умер, девочка была не виновата, она вообще об этом не узнала: инквизитор после её ухода прожил ещё минут двадцать, задыхаясь и не отнимая руки от груди, будто хватаясь за заходящееся в аритмии сердце. Его убило предчувствие меняющегося мира, мира, в котором инквизиции настанет конец.
И хотя ушло на это ещё много, много лет, но всё же случилось. А кто знает про существование ведьм? Только они сами.

@темы: krowner

---

Зaчем друзья, если кaждый все рaвно живет и умирaет в одиночку?

@настроение:

---

Концептуальная запись

Я слишком много всего делаю одновременно.
И даже в рамках этого "много всего" я умудряюсь множить задачи: так, я слишком много всего вяжу, одновременно.
Поле задумок раскинулось широко. И всю жизнь я делают то, что придумала очень давно, - всю жизнь в буквальном смысле, ибо со временем у меня жестокие отношения. Оно не любит меня, никак не желает удваиваться (хотя бы).
Это не значит, что я не расставляю приоритеты. Это значит, что я давно научилась оставлять только то, что имеет высокий приоритет.
Так, пора заканчивать эту запись, я уже начинаю выворачивать на кривую дорожку философии. Вон-вон, я вижу блуждающие по её обочинам огни...

---

Бестолковое

У меня уже достаточное количество магнитиков на холодильнике, ага. Какие-то я сама привезла, какие-то мне доставили друзья из заморских стран и различных краёв нашей страны, хехе.
Но вершина коллекции, безусловно, - мамины Крошка Лук, Крошка Чеснок, Крошка Паприка, Крошка Перец и Крошка Пучок (в очках, как истинно сложная приправа).

---

-Я тебя уважаю, - убеждающее произнёс Николас, подливая Шарки уксусной эссенции с персиковой отдушкой в бокал.
-Правда? – пропищал Шарки растроганно. – Меня тут никто не уважает…
-Правда, - без тени сомнения ответил Николас. – Пойдём со мной на бега?
Шарки проглотил уксус и задумался. С одной стороны, намерение Николаса использовать в корыстных целях свойственной расе Гипериона опережение в восприятии времени шито белыми нитками… с другой, Николас бы не стал врать про уважение, никогда. Подумать о том, за что именно Николас его уважает и нельзя было бы это при желании свести к оскорблению, Шарки не догадался; его обычная сверхподозрительность (ещё одно свойство народа его мира) заснула, как только эссенция коснулась его языка. Божественный вкус действовал расслабляющее, а сам уксус бодрил и приводил в отличное настроение.
-А кто будет бегать? – спросил Шарки; стало ясно, что он уже практически согласился.
-Лошадки, - ответил Николас.
-Я люблю лошадок!
Николас кивнул.
-Все любят лошадок.
И опять подлил уксуса. Шарки послушно выпил ещё. Его взгляд затуманился, он прикрыл глаза, облизнулся – тонкий синий язык быстро мелькнул, скользя по губам… а потом гиперионец замер – с полуоткрытым ртом и закрытыми глазами. Кажется, он даже перестал дышать.
Николас в замешательстве провёл у него перед лицом рукой – такого проникновения в личное пространство Шарки и пьяный бы не стерпел, но тут не дрогнул.
-Ой, - сказал Николас сам себе. – Что-то я не учёл.
Он, конечно, отыскал в учебниках Ады главы про привычки и физиологию гиперионцев, но, признаться, в конце читал тексты уже не слишком внимательно. Учиться по книгам он никогда особо не любил, это правда, предпочитал эмпирическое знание, так сказать.
Сейчас вот эмпирическим путём выяснил кое-что ещё о жителях Гипериона. Оказывается, уксуса бывает слишком много…
Пока Николас пытался вспомнить, что учебники говорили о передозировке уксуса, Шарки очнулся. Он потянулся, встряхнул головой и посмотрел на Николаса.
-Миленький, - писклявый голос Шарки прозвучал так умильно, что Николас вздрогнул от нехорошей догадки.
-Миленький, - продолжал Шарки, - ты такой симпотичненький, да-да. Ты мне такнравишься!..
Синий язык снова «выпорхнул» и проделал кувырки и кульбиты; что _это_ означает, Николас как раз выучил хорошо.
-Ой-ой-ой, - сказал он, отодвигаясь, - ой, ой, ой, ой…

-…Ну кто мог подумать, что в этих бесполых типах просыпается половой влечение при определённой дозе? – жаловался Николас, вздрагивая от воспоминаний. – Это было невероятно отталкивающее зрелище. У меня эмоциональной потрясение!
-Они не бесполые, - холодно прокомментировала сидящая по ту сторону «хрустальной стены» Ада. – А ты сам виноват. И твой нечестный выигрыш на «лошадках» тоже накрылся. Так тебе и надо.
-Ты меня не утешишь? – искреннее удивился Николас.
-С ума сошёл? – с достоинством спросила Ада. – Я пошла спать.
-Мне будут сниться кошмары! – вслед ей крикнул Николас.
Ада только дёрнула плечами.
Закрыв дверь свой спальни, она тихо сползла на пол от смеха – у неё было очень живое воображение.

@темы: trap

---

067. Мне снится снег

«Мои обожаемые горы засыпал снег – от подножия и до вершин. Вершины, конечно, и раньше были вечно покрыты им – и льдом, отражающим блеск солнц. Теперь всё стало снежным – белым, синим, розовым, золотым, а при свете звёзд – серебряным.
Такими я любила горы больше всего; жаль, что так случается раз в 951 год. Проходят девять с половиной веков, и на следующий год выпадает снег. А потом приходят три духа будущего и спорят между собой, проснётся ли мир, а если да, то каким. И один из них будет Новым, другой – Старым, а третий будет Смертью».

«Трое действительно приближались: с трёх разных сторон они шли к Потухшему огню, старому, мёртвому вулкану, чья лава века назад сформировала долину у северо-западного подножия Пограничной гряды. И здесь, в этой долине была назначена встреча, именно это и заставило троих отправиться в путь.
На встрече решалась судьба мира в самом деле: смогут ли трое – трое правителей обширных стран договориться и поделить предмет векового спора, и закончится война, которая длилась так давно, что ни одно поколение уже родилось при ней».

«Кас Полубог правил страной, которая всегда была засыпана снегом; в ней день длился месяцы, и столько же длилась ночь. В его стране не растили хлеб, но разводили овец с тёплой, мягкой и длинной рыжей шерстью и чёрных коров, дающих жирное молоко. Здесь люди первыми научились готовить мясо множеством способов и хранить его долго, делать вкусные сыры и простокваши и дубить кожи и прясть шерсть. Хлеб в этих землях стоил дорого, а специи из тонких, пряных южных растений могли стать основой семейного состояния. За тысячелетия холода вырастили здешний народ по своему вкусу – больших, сильных людей с горячей кровью, быстрыми движениями, упрямых, идущих до конца; выживали самые крепкие, самые быстрые и самые находчивые.
Если бы вы захотели представить себе правителя такой страны, то нарисовали бы образ точь-в-точь такой, каким был Кас. Конечно же, почти великан, безусловно, молчаливый и всё замечающий, с быстрым умом и непроницаемым взглядом. Он никого не разочаровывал в ожиданиях: каким его хотели видеть, таким он и представлялся. Люди начинали уважать его ещё заранее, не видя, следуя воображаемому образу, а встретив, только укреплялись в этом чувстве.
Клара правила страной, где вода и земля были неразделимы; страна болот и заливных лугов, ровная и плоская, не суша и не море, а нечто третье. Здесь, говорят, люди рождались с перепонками на ногах. Это была не совсем правда: с перепонками рождались только особенные, не такие, как все – королевского рода. Это была отличительная черта, наследство такое же, как и власть над огромным государством. Страна болот была самой обширной в этом мире, и больше всего людей жило там. Они знали секреты растений и ягод, умели готовить их так, что не только вкус, но и польза у блюд были необыкновенными. На заливных лугах они выращивал съедобные клубни, такие питательные, что ими можно было кормиться весь год даже при небольшом урожае. Здесь добывали торф и особую соль, но, на самом деле, у страны болот было менее всего того, что она могла бы предложить соседям. Но и ссорится с ловкими лучниками, приручившими лесных и болотных зверей, мало кому хотелось.
Киркан был с юга. Народы Каса и Клары неплохо понимали друг друга, а вот люди Киркана казался им просто безумцами. Сам Киркан являлся на встречи правителей в обносках, разноцветном лоскутном наряде, на котором легко были заметны грубые швы. Правитель южной страны, где никогда не выпадал снег и даже дождь шёл нечастно, жил, по традиции, не лучше самого бедного из своих подданных. У него не было слуг, он убирал сам свой дом, и сам шил одежду, и сам добывал пищу и готовил её. Он умел многое, ведь ему нужно было зарабатывать на жизнь.
Южная страна была самой маленькой и малочисленной, но в торговле именно её товары были нужны всем: металлы, ткани, специи и злаки и фрукты. Здесь урожай снимали трижды в год, а металлы выходили на поверхности толстыми жилами, нити пряли из особого древесного волокна и из красной шерсти коз, специи мололи круглый год. Удивительно, что в такой стране находились бедняки, на которых равнялся Киркан.
Итак, трое правителей шли на встречу, к снежным горам, к старой пещере, тайна которой досталась им от родителей. Именно там заключились нерушимые договоры, скреплённые властью Белой Девы гор – лютой Зимы».
«Никто не верил всерьёз, что когда-то была в мире Белая Дева гор, что она первая разделила народы и определила границы их стран. Но лишь наступал раз в тысячу лет год, когда снег не сходил с мира и даже юг становился белым, правители стран шли к ледяному залу в горном хребте, тому месту, где был скреплён первый Договор о Границах, и подтверждали перед древним камнем клятву народов. И Зима засыпала на следующие десять веков, успокоенная этим.
К назначенному дню отряды Каса и Клары разбили лагерь у подножья хребта, у лестницы, что вела в ледяной зал. И к полудню появился Киркан, неспешно идущий по горной тропе, обутый в хлюпающие залатанные сапоги, совершенно, кажется, древние. Не подавая вида, что ноги у него промокли и замёрзли, он с достоинством опирался на царский посох и нёс кривой меч, вечный символ власти юга, который Кас и Клара увидели впервые. Никогда раньше не вынимал из тайного хранилища Киркан этот меч – ритуальный клинок Договора, призванный проливать кровь только в малых количествах и только над священным камнем. Именно народу юга была оказана честь хранить его.

Прищурившись, Киркан рассматривал лагерь, ожидая, пока появятся правители севера и востока. Издали поклонившись Касу и Кларе, он достал из лоскутной сумки кусок старой шкуры и постелил его на ближайший камень. Присев, Киркан принялся рассматривать подошвы сапог, хотя и так было ясно – смотри, не смотри, - что они уже никуда негодны.
-Скажи, великан, - тихо обратилась Клара к северянину, - если я предложу ему сапоги, он примет их?
Кас только слегка приподнял бровь:
-Не возьмёт. Ты жалеешь его?
-Я не считаю, что человек должен вести такую жизнь, кем бы он ни был. Если Киркан отморозит ноги и станет калекой, это сделает его в глазах подданных ещё более честным правителем?
-Ни я, ни ты не угадаем, так ли это. А «шут» нам не скажет.
-Тише. У него хороший слух…
Кас и Клара вернулись в свои шатры. Час договора ещё не пришёл, а до того времени, считалось, правитель должен побыть в одиночестве, духовно готовясь к самому важному моменту в своей жизни, к той минуте, для которой он и был рождён».
«Каждый шёл своей тропой к снежному уступу: правая тропа для юга, левая – для севера, а та, что по центру, - для востока. Они идут разными путями, но приходят, в конце концов, к одной и той же точке, - вот что это значило. Да так и было: у каждого была своя судьба, за которой стояли судьбы его предков; множество случайности создали этих людей такими, какими они пришли к ледяному залу. И все случайности были нужны только для того, чтобы трое поднялись на снежный уступ, прошли по короткому узкому лазу и вышли под идеально круглый купол потолка.
Кас шёл по своей тропе быстрее всех и первым поднялся на уступ. Он оглянулся: уступ был не очень высоко, но всё равно отсюда уже были неплохо видны дальние тихие холмы, за которыми начиналась его страна. Его народ был не самым многочисленным, но и не малым, а земли у них было чуть не больше, чем у востока, да вот только небольшая их часть на что-то годилась. Остальное – совершенно неприступные горы, ледяные долины, навеки замерзшие реки. Он никогда не мог решить, обидела ли их Белая Дева гор (на севере её считали хоть и легендарной, но реальной фигурой), отдав им такую страну, или, напротив, сделала им подарок, считая, что лучше вечных снегов не может быть ничего. Лучшие они или презираемые – праздный вопрос, разве что-то меняет отношение к ним той, кого нет уже много тысячелетий.
А может, тогда его предки просто не сумели правильно договориться.
Кас повернулся к входу – почти правильному полукругу, казавшемуся совершенно чёрным.
Клара пришла спустя некоторое время, не очень долгое. Она прошлась рядом со следами Каса, посмотрела в ту же сторону, пытаясь понять, о чём он думал, в каком был настроении. Она не верила северянину; у её народа было мало общего с южанами, но в переговорах она предпочла бы союз с югом, не с севером. Это, как всегда, было интуитивное решение; Клара даже себе не пыталась объяснять принимаемые решения, это было ни к чему, она никогда не ошибалась в выборе. И никогда не делала его «сознательно», вся работа шла где-то в глубине её мыслей, на поверхность всплывал только готовый ответ. И сейчас ответом было: восток нуждается в юге. С этой мыслью Клара пересекла границу тьмы, в которой тонул коридор пещеры.
Киркан и сюда пришёл последним. Он лишь увидел вход, и сразу понял, что всё отдал бы, лишь бы не ходить в ледяной зал. Тьма была не тенью, настоящей тьмой. Он обошёл уступ по краю, с удовольствием вдыхая холодный воздух, в его стране настоящего холода не узнать. Небо было нежно-голубым, чистым, сливалось на горизонте с белизной земли, и горы казалась перевёрнутыми сосульками. Киркан улыбнулся миру; видел бы кто-то его сейчас, не поверил бы глазам – такой тихой и мирной улыбки у правителя юга не бывало. Он вообще редко улыбался, да и смеха его почти никто не слышал.
Киркан стянул с головы латаный колпак и, размахнувшись, кинул его вниз с уступа. Проследил траекторию глазами; за колпаком нужно будет обязательно вернуться, причина не хуже других. А если помнить древние предания хранителей меча Договора, входя в зал, главное – иметь причину выйти оттуда. Пусть что-то держит тебя в мире, тогда у тебя больше шансов вернуться».
«Когда в темноте раздался шёпот и кто-то произнёс его имя, Кас даже не удивился. Он продвигался вперёд медленно, касаясь стены, и, кажется, шёл уже так долго; но он считал шаги и знал, что сделали только двенадцать, а значит прошло лишь несколько мгновений. А для его разума – несколько часов. Сейчас он понял, что думал с невероятной быстротой, и такого никогда не бывало раньше. Этот шёпот вернул его разум в обычное состояние.
-Кас, - сказала темнота. – Король Севера, снежный воин, Зима ждёт тебя. Она всегда выполняет одну просьбу каждого из правителей. Ты уже знаешь, чего просить?
«Знаю», - почти сказал Кас. Его остановила мысль, что кто-то из идущих следом может услышать его ответ.
-Проси земли востока, - прошептала темнота.
Кас остановился. Он подумал именно об этом, но, что было важнее, ещё в этом шёпоте он почти узнал знакомый голос, чей-то очень, очень знакомый голос, человека, которого он, должно быть, знал всю жизнь. Таких людей было немного, и он уже начал перебирать имена, как шёпот возобновился:
-Не останавливайся.
Кас снова пошёл вперёд. Он одновременно думал о двух вещах: гадал, кто шепчет ему, и взвешивал, стоит ли просить о новом Договоре, о великих землях востока.
Коридор сделал резкий поворот, и Кас оказался в ледяном зале, залитом мягким светом растущих на потолке кристаллов.
Не успел он обойти зал, рассматривая роспись, что оставила Зима на стенах, - картины прошлого, всегда три человека и камень, как из туннеля показался Киркан. Клары не было.
-Посмотри, Киркан, - сказал Кас. – Здесь наши предшественники. Я не нахожу никого, похожего на нас. Неужели мир настолько меняется за время между подтверждением договора?
-Если говорить о предшественниках, - ответил Киркан, лишь бросив взгляд на то, куда указывал Кас, - то я видел у входа и твои следы, и Клары. Вы оба вошли раньше меня. А ведь в туннеле невозможно заблудиться.
Кас не был так в этом уверен после того, как слышал шёпот темноты. Туннель только казался прямым и коротким путём, но он был, определённо, много длиннее и извилистее. И Киркан либо скрывал, что туннеля и ему показался совсем необычным, либо и правда темнота не явилась ему.
-Она придёт, - ответил Кас.
-Уж конечно, - кивнул южанин. – Только какой именно мы её увидим?
Вопрос повис в воздухе. Кас тяжело ответил:
-К чему гадать? Мы все знали, что это не может быть так уж просто.
Киркан прошёл в центр зала, к камню Договора. Эти полустёртые знаки на нём, видимо, и есть Договор. Кто теперь сможет прочесть его? Древние выбили письмена, но полагались, конечно же, на них, не на то, что обязательно будет уничтожено временем. Текст Договора существует в ином виде, в том, над которым время не должно быть властно.
Что-то было в этом камне, отчего кожа Киркана пошла мурашками; он, не сдержавшись, судорожно вцепился в рукоять меча и оглянулся через мгновение – проверить, заметил ли Кас это. Никто не мог прочесть мысли правителя юга, никто не видел его эмоции, и так должно оставаться всегда. Правитель юга – функция выражения воли народа. Человек Киркан и правитель Киркан существуют отдельно друг от друга, никак не пересекаются. И страх не может быть свойственен правителю, хотя человеку вполне простителен.
Ничего хорошего не было в этом месте. Кас, наверняка, тоже чувствует опасность, но даже не подозревает, насколько всё здесь неестественно. Даже не подозревает.
За пять тысяч лет это место выгорело дотла. Вот за этим они здесь – повернуть время вспять, вернуть ледяному залу свет. Ни Кас, ни Клара не могут этого знать; чтобы понимать такие вещи, нужно держать руку на клинке Договора. Ни пером, этим мечом подписывают Договор.
Киркан резко повернулся к туннелю, и ещё успел увидеть, как бесшумно вышла оттуда Клара – совершенно спокойная, улыбающаяся, будто ей явилась не тьма, а сама Дева Весны.
-Ну, вот и Клара, - сказал Киркан, и северянин обернулся на эти слова.
Клара прошла прямо к камню и протянула к его холодному свету руку.
-Не стоит тянуть, - сказала правительница запада. – Договор следует обновить как можно скорее, промедление опасно.
Но её голос оставался спокойным, а на лице была лёгкая улыбка, когда она говорила это. И Киркан невольно сделал шажок в сторону от неё. Самая главная опасность исходила от Клары, не от кого-то ещё.
Тихий звон, будто лёд ударялся об лёд, родился в центре пещеры, под потолком – над камнем Договора. Клара подошла к камню и положила на него ладонь. Поколебавшись, Кас сделал то же самое. И у него были подозрения насчёт Клары, но он помнил о просьбе. Он собирался просить земли востока, и потому не имело значение, что же такое случилось с их нынешней правительницей, потому что через несколько минут она потеряет всю власть.
Правда, как только он положил руку на камень, ему пришло в голову, что право на просьбу есть не только у него. Но убрать ладонь уже не мог, перестал её чувствовать, а пальцы его будто примёрзли в одно мгновение к холодной горной породе.
Киркан же не спешил присоединяться к ним. Он держал одну руку на мече, а вторую судорожно сжал в кулак и поднял перед собой. Он больше не сдерживал эмоций, и его страх и злость, и решимость защищаться во что бы то ни стало, были теперь очевидны.
-Чего ты ждёшь? – спросила Клара, не поворачиваясь. – Киркан, ты должен подтвердить договор.
-Вот только с Кларой, королевой болот и лугов востока, а не с тобой, чёрная тень! – выкрикнул Киркан.
Он вынул меч из ножен после этих слов и двумя руками поднял его перед собой. Клинок был сделан для кого-нибудь повыше и посильнее, но Киркан старался удерживать его, только так он мог унять страх хоть немного.
-Верно, - согласилась Клара. – Только что уж теперь, у тебя нет иного выбора. Договор уже не выпустит тебя из зала, раз ритуал подписания был начат.
Кас, всё это время старающийся незаметно освободиться, теперь задёргался сильнее, но не мог вырваться из плена камня. Не обращая на него внимания, Клара обернулась, всё-таки, к Киркану. От её взгляда на него опустилась пелена чёрной тоски, и меч стал выскальзывать из его ладоней.
Свободной рукой Кас дёрнул Клару, прижал к камню лицом.
-Ведьма, - прошипел он. Хрустальный звук, висящий над камнем, усилился, и Кас понял наконец, что это не что иное, как тихий смех темноты.
Меч Договора грел руку Киркана, становился всё горячее, а воздух в пещере, напротив, всё больше стыл. Вот уже дыхание Каса и Киркана превращалось в пар, а холод всё наступал. Пар шёл уже и от лезвия, раскалившегося до нежно-красного цвета.
-Договор должен быть подписан, - прошипела глухо Клара, всё ещё прижатая левой щекой к камню. – Или всё здесь исчезнет, а потом исчезнет мир.
-Или разорван, - пробормотал Киркан. Он колебался; древние легенды говорили о том, что без Договора нет мира в мире, но ещё и о том, что однажды тьма всё же доберётся до ледяного зала в своём вечном стремлении поглотить мир, и тогда Договор станет для людей приговором.
Клара засмеялась, услышав эти слова.
Отбросив сомнения, Киркан ударил мечом по камню, так близко от лица Клары, что осколки стали и породы полетели ей в лицо.
Кас наконец освободил ладонь и отскочил от камня Договора; Клара соскользнула на ледяной пол, и стало сразу видно, что её тело – пустая, будто сдувающаяся оболочка.
Весь холод зала стал на месте камня, и тогда Кас и Киркан увидели Белую Деву гор, вечную Зиму мира, и она произнесла голосом, в котором звучали все ледяные ветра:
-Женщина – всегда Смерть.
Киркан упал на колени, положив меч перед собой, он склонил голову, отдавая Ритуальный клинок Договора той, кому он всегда принадлежал. Род правителей юга были только хранителями этого залога, три тысячи лет они передавали его из рук в руки, от родителей к детям, чтобы последний из них принёс меч в ледяной зал. Зал, откуда никому из троих не было давно выйти – ни Новому, ни Старому, ни Смерти.
Кас преклонил колено перед Белой Девой гор, но не опустил глаз – просто не мог отвести взгляда от её лица. Сейчас он был уверен, что видел его тысячи раз, может быть – каждый день своей жизни, видел в белёсом небе своей страны, в ледяных рисунках, в вихрях снежной пурги. Действительно, благословление Зимы принадлежало северу, иначе люди не смогли бы выжить в тех краях. Сейчас он понял, что Договор – это всего лишь узаконенная очерёдность смены жизни и смерти. Запад был Новым и хранил меч тысячу лет, и он носил благословение тысячу лет и был Старым, и царствовал тысячу лет – последние годы перед своей Смертью. А теперь настало время царства севера, и впереди у его народа тысяча лет величия, но всё окончится в этом же зале, и от севера придёт правительница, потому что Смерть – всегда женщина. И она потерпит поражение от руки того, кто будет хранить меч, от руки человека новой цивилизации западных лугов и болот.
А югу с нынешнего момента дано благословение, которое так трудно нести.
-Отдай меч тем, кто ждёт женщину и возвращайся, - сказала Белая Дева гор. И Киркан послушно встал и, подняв меч, вошёл в туннель, тьма которого стала обычным полумраком.
-Завтра начнут таять льды над твоей землёй, - Зима обратилась к Касу. – И мир снова станет другим, и его время не закончится. Так будет всегда.
Кас почувствовал, что на него опускается сон. Он ещё пробовал удержать отяжелевшие веки, но его усилия были бесполезны. Снег, который он так любил, приснился правителю севера, когда тот опускался на пол изо льда, рядом с камнем. И после этого сна уже не было ничего.

Снег всё ещё идёт – медленно, тихо, но воздух всё теплее, и скоро снег станет дождём. А дождь смоет всё, и только ледяной зал по-прежнему останется таким холодным, как мне хочется. Я засну, и мне будет сниться снег».

---

Зависла

Я становлюсь не собой.
Мерзковатое чувство.

@темы: текущее, я

---

"Мирца" (1)

Странно было видеть пространство, лишённое звёзд. Но именно за этой бесконечной чернотой наблюдали обитатели Мирцы, собравшиеся в общем зале после очередного прыжка станции.
-Мы на краю мира, - сказал капитан. – Здесь же ничего нет.
Сложно было даже решить, как же реагировать на эту черноту. Она пугала – безусловно, и восхищала – конечно, и подавляла. И она лишала возможности продолжения.
-Мы сможем прыгнуть отсюда? – спросил Штурман, и Якоб в ответ пожал плечами.
-Я и не знаю, заработает ли здесь хоть один переход.
Выбравшись из толпы, Штурман и капитан прошли в отсек управления переходами. Хотя система продолжала работать, ни одна «нить» не могла закрепиться в этом пустом пространстве. Здесь ничего нельзя было сделать, и они оба просто смотрели на пустые координатные сетки на мониторах.
-Виола не проснулась после перехода, - сообщил Якоб. – Можно сказать, мы лишены любых средств связи или перемещения. Кроме катеров, но здесь нет ничего, на что бы они могли сесть.
-То есть, - уточнил Штурман, - впервые за весь наш путь в никуда, мы действительно… как бы это сказать, в ловушке? В «нигде»?
-Да, - Якоб не смог удержать улыбку. – Кажется, мы все, таки, достигли цели своего похода.
Штурман ответил ему той же радостной, «детской» улыбкой. На сегодняшний день это обещало стать их лучшим приключением.

@темы: chasse

---

Моя прелессссть "V (Виктория)" обновляется и молодеет!
Правда, теперь без Роберта Инглунда.
Анонс висит на ЛостФильме.

Убей ящера, спаси Землю!

@темы: правильное

---

Король И Шут - [Жаль, нет ружья #02] Мертвый Анархист

Волшебный огонь окрасит всё в яркий синий цвет, и спустится с неба звезда, чтобы открыть дверь. Пока же ключ от неё – у меня.
Я был хранителем всех ключей на свете, и каждый знал это. Если у кого-то была потребность в ключе, он приходил ко мне, и я давал ему ключ.
Найти нужный ключ не так-то просто; нужно уметь разглядеть в человеке самую злую, самую мерзкую его часть. Ту, что способна на всё. Как бы далека – или близка, не была бы она к поверхности в этом мутном водоёме, что представляет из себя каждый, я находил её. Я видел ту дверь, за которой её заперли, и я видел устройство замка. Ключ, что был нужен каждому, являлся негативом того, что отпёр бы замок.
Я сделал множество негативов на своей памяти. Когда счёт перевалил за десять тысяч, я оглянулся вокруг: мне было 63 года, две трети которых ушли на ключи.
И тогда я понял: теперь есть только один человек, который в самом деле нуждается в моей помощи. Только один – я сам. Потому что жизнь моя ушла в никуда.
И больше я никогда не отвечал на просьбы, но люди продолжали приходить и просить. Конечно, как всегда, каждый верит, что может стать исключением.
Я искал разгадку. То, что было таким простым по отношению к другим, применительно к самому себе оказалось невозможным. Как бы близко я не подбирался к двери, она чудесным образом исчезала в самый последний момент. И я снова начинал поиски.
Упрямство – вот единственное, что не позволило мне остановиться. Никакой надежды, только упрямство.
Оно привело, в конце концов, меня к разгадке. Я увидел дверь, я увидел замок, я увидел, что негатив к нему невозможен, только дубликат. Мой ключ к жизни – это ключ к смерти вообще. Выпусти хоть одного зверя, и остальных двери уже не удержат.
Там, где я теперь, светло и пусто. Я открыл дверь, вошёл туда и запер её. Зверь терзал меня вечность, но не смог найти ключ. Я был ключом. Тишина, свет и пустота в ожидании синей звезды – вот моя награда. Я выбрал свой путь, и путь был верным.

Это пустое, это светлое место – это пространство света.

@темы: pro_svet

---

Самоисследование на дурацкую тему

Недавно я узнала об истории про макароны с сыром, заразившие корабль Капитана Женщины… как сюжет «н/ф» сериала – это ниже порогового значении минимально допустимого качества контента фантастических сюжетов. Раньше для меня таким значением были серединносезонные серии «Андромеды»; и, видимо, «Звёздных врат». На самом деле, я не смотрела «Звёздные врата» по-настоящему, я видела несколько серий «Атлантиса», и уж точно они тоже были из середины какого-нибудь сезона, потому что в них вообще ни хрена не происходило на фоне двух-трёх немудрёных декораций. В общем, я сделала вывод, что это как «Андромеда», только хуже, потому что их большой негр и вполовину не был таким крутым, как Китт Гамильтон Хоббс.
Да, так вот это минимальный уровень смотрибельности, за ним идёт уже полный швах, безусловно. С другой стороны, я задалась вопросом: если, в самом деле, я такого нелестного мнения об «Андромеде», что же я так увлечённо её смотрела? О, тому были причины:
-причина, по которой я посмотрела первую серию: большой космический корабль (и валяющий дурака Геракл);
-причина, по которой я стала смотреть дальше: большой космический корабль, застывший во времени и оказавшийся потом в совершенно новой вселенной, а посмотреть на то, как кто-то адаптируется к изменившемуся мир, всегда интересно (для меня):
-причина просмотра первого сезона: Тир;
-причина просмотра второго сезона: Тир;
-причина просмотра третьего сезона: Трэнс, Тир;
-причина просмотра четвёртого сезона: Трэнс, Тир – ницшеанский Мессия, и Телемах;
-причина просмотра пятого сезона: блин, там появился смысл! смысл и действие! смысл, действие, сюжет и какая-никакая драма! (неудивительно, что верным фанатам этот сезон не понравился) ну и по-прежнему - Трэнс и Телемах.
Подводя итоги, единственное, что держало меня у экрана 80% времени – эстетическое удовольствие от лицезрение двух ницшеанцев и одной аватары древнего солнца. Так что это и есть – минимальный комплект для поддержания зрительского интереса на минимально допустимом уровне.

=========

А с другой стороны, оказывается, при наличии хоть какого-то экшена и очень большого космического корабля минимиальный комплект для удержания моего внимания ссужается до одного Закари Квинто.
Боже, я такой удобный представитель целевой группы.

@темы: я, такое вот, тихая радость

---

Интересно, а вот когда вставляешь в компьютер флешку, а он отрубается (монитор пишет: "нет сигнала"), - это вот, блин, что такое?

====

---

Митя бежал по очень тёмным улицам, очень тёмного города; город менял облик, не смущаясь митиного присутствия. Прямо на глазах он перекраивал здания, перерисовывал схему улиц, перелицовывал фасады, переделывал дорожные знаки. Он будто смывал грим, но под ни оказывалось не просто лицо, а оскаленная дьявольская пасть.
Митя бежал прочь, старался перегнать изменения, но понимал, что это бесполезно, что очень скоро силы его оставят, да и негде ему спастись; город этот бесконечен.
К тому же Мите здорово мешал тянущийся за ним парашют.

-О, жестокие древние боги… - простонал Нумер, приоткрывая один глаз (он пока не мог сообразить, какой именно – правый или левый). – Что же это такое…
Герой лежал в глубокой, сочной и очень грязной луже, даже не луже, а собственно жидкой грязи, в которой чудом сохранилось несколько малюсеньких «водоёмчиков».
Нумер попробовал было протереть глаза, но вовремя остановился: приближающаяся к его носу рука была не просто грязная – бесформенная от грязи.
С кряхтением и стонами Нумер встал на четвереньки и затряс головой. Радикальная мера – с похмелья от таких экзерсисов в голове начинал петь хор мальчиков-зайчиков, а в аккомпаниаторах у него были два галерных барабанщика. Зато после минутного ритмичного встряхивания мысли всё-таки приходили в относительный порядок.
Чутка прояснив голову, Нумер поднялся на ноги и огляделся, всё ещё не в силах открыть глаза широко. Грязная лужа была прямо посреди большого – и совершенно пустынного тракта, по правую и левую руку стояли низкие жалкие домишки – ратуша, тюрьма, гильдия воров; выделялся только кабак – знатное, крепкое, каменное здание в три этажа с резным деревянным крыльцом.
Во всём это было что-то знакомое. Но на воспоминания Нумер пока не был способен. Нетвёрдо ступая, он пошёл к резному крыльцу.
В кабаке тоже стояла тишина. Здесь было только два человека: один – прикорнувший на столе выпивоха, второй – хозяин, что-то ищущий на полке с бутылками. Нумер подковылял к стойке.
-Эй, хозяин, что это за город, - хрипло спросил Нумер, шаря глазами по полкам: дешёвое дурное вино, от такого похмелье – хуже не придумаешь.
Хозяин не издал ни звука.
С усталым вздохом, Нумер облокотился о стойку и дотянулся до плеча хозяина, легонько потянул его к себе. И тот рассыпался в прах, и кости разлетелись по полу.
-Ну что такое, - с тоской сказал Победитель Вурдалаков, следя за полётом малой берцовой кости. – Что ж всегда я, а?
Вместо ответа на него обрушился взявшийся из ниоткуда водопад.
Нумер, отплёвываясь, протёр глаза и понял, что сидит на стуле в трактире, напротив него в дупель пьяный Пый целует пивную кружку, а рядом стоит маленький Куят с пустым мокрым ковшиком в руке.
-Ты опять, - обвиняющее сказал Куят. – Опять видел сны и менял реальность. Ты слишком много пьёшь.
-А всё из-за тебя, женишок, - сердито проворчал Нумер, стряхивая воду с рубахи и штанов. – Если в ближайшее время мир рухнет, во всём будет виноват Куят Полугерой, ей-ей.

Митя проснулся в ужасе. Он был в своей миленькой комнатке, лежал в своей миленькой кроватке и видел совершенно не миленький, а чудовищно пугающий сон.
-Ух, - сказал Митя и сел, опустив ноги на пол. Ступни коснулись какой-то прохладной скользкой ткани. Митя медленно посмотрел вниз и закричал: там лежал его спутанный, раскрытый парашют.

@темы: mitia

---

Видео

На самом деле, бижутерия, засветившаяся в Karla Kam Video не в моём вкусе, и насчёт цветовых решений "специалиста по цвету" Карлы Шефер (надеюсь, правильно) у меня отдельное мнение; но меня по-детски восхищают её инструменты, начиная от "волшебных плоскогубцев", превращающих крепление в бусинку, заканчивая простейшими, но облегчающими жизнь приспособлениями, как вот такая чашка.




И вот такая, гм, штучка. Эта меня особенно порадовала.

@темы: video